"Я зашел в небольшой уютный бар. Он назывался «Нюрнберг», или «Нюрнбержец», – что-то в таком роде. Пожилая кельнерша посмотрела на меня с ужасом и смутной надеждой. Хотел бы я знать, чье лицо приветливо улыбнулось ей моими губами, попросив чашечку кофе…"