Из библиотек Архангельской области стали изымать "запрещенные" книги Пушкина и Достоевского

Об этом написал на своей странице в фейсбуке старший научный сотрудник ИРЛИ РАН, ученый

секретарь Пушкинской комиссии РАН Алексей Балакин: "Пишу из дальнего закоулка Мезенского

района Архангельской области, с трудом найдя редкий здесь интернет (спасибо неравнодушному

главе местной администрации). Пишу не для того, чтобы рассказать вам про заповедные места или

удивительные встречи, но чтобы поделиться горем и тревогой.

В прошлом месяце во все сельские библиотеки Архангельской области поступило негласное

распоряжение из центра убрать с полок и складировать в подсобки до особого распоряжения книги

Пушкина и Достоевского, Чехова и Пришвина, Солженицына и Астафьева, Людмилы Улицкой и

Татьяны Толстой, Корнея Чуковского и Виктора Драгунского, Жюля Верна и Льюиса Кэрролла, Юрия

Лотмана и Бориса Путилова... книги издательств "Росмэн" и "Терра", "Азбука" и "Молодая гвардия",

"Амфора" и "Искусство-СПб"... книги серий "Школьная библиотека" и "Жизнь замечательных людей",

"Мой 20 век" и "Библиотека приключений"... Иллюстрированные детские энциклопедии "Аванта+" и

философские труды, мемуары и шедевры мировой поэзии. Книги, составлявшие гордость небогатых

деревенских библиотек - как зачитанные до дыр детские сказки, так и чопорные альбомы по

искусству на мелованной бумаге. Не поленитесь, пролистните прикрепленные картинки - это лишь

небольшая часть приговоренных книг. Некоторые серийные издания еще стоят на полках, но на днях

эти полки опустеют.

Вы спросите: что же объединяет эти столь разные книги? Как было разъяснено библиотекарям, все

они изданы запрещенным в России иноагентом, фондом Сороса, и потому подлежат... домыслите,

чему. Понятно, что никакой Сорос их никогда не издавал, а на рубеже веков институт "Открытое

общество" закупал лучшие книги лучших издательств и рассылал их по библиотекам, ставя на

титульные листы штамп (см. последние картинки поста). Сейчас же все книги с подобными

штампами и было велено изъять из читательского оборота, а библиографические карточки на них

удалить из картотек.

Повторюсь: распоряжение было негласным, "по звонку", с предписанием библиотекарям никому о

нем не говорить под угрозой увольнения (NB рассказавшая об этом библиотекарь, болеющая за свое

дело, дала добро на огласку: "пусть меня выгонят на пенсию, но вы напишите, обязательно напишите"

- но я все же на всякий случай не называю ни конкретного села, ни конкретного человека); в те места,

где есть интернет, был разослан Index Librorum Prohibitorum (постараюсь его раздобыть). Исполнение

предписания должна проверять местная прокуратура: по слухам, в Северодвинске уже судят

библиотекарей, проявивших близорукость и по недосмотру оставивших на полках книги с "печатью

дьявола". Ходят также слухи, что подобная операция уже прошла в Сибири, но поскольку сельские

библиотекари люди в основном пожилые и далекие от Интернета, то все прошло тихо.

Мне кажется, это тот случай, когда максимальная огласка может повлиять на неизвестных гасителей,

принимавших варварское решение об утилизации книг Пушкина и Толстого, поэтому прошу о

распространении информации. Сам же, к сожалению, буду недоступен по всем средствам связи до

20-х чисел июля".